При очередной перечитке Пикника раскрылся такой ракурс:
А ведь что происходит психологически? Дочка вырастает, она идёт по своему пути, своей судьбе, меняется, становится пугающе непонятна родителям, теряет связь с их миром, тяготеет к деду, который тоже непонятен и выведен за рамки принятия семьи (прям по Хеллингеру), и чей мир гораздо ей ближе и роднее.
И Шухарт, человек с солдатским синдромом, не умеющий жить в миру, без остроты границы жизни/смерти, вроде завязавший уже, обеспеченный, срывается, возвращается в свою среду, кладёт в жертву чужую жизнь (чужого ребенка), чтобы сделать свою дочь снова "человеком" (как Дина?..), а по сути, чтобы вернуть её в сферу своего понимания, в свой, родительский мир, где она была понятна и приятна ему. Ну по пути доходит до экзистенциального кризиса и обращается к Богу.
Чем там решилось и что ему ответили, мы уже не знаем.
Но вот как-то так неожиданно. Что всё ради того, чтобы сделать своего ребенка снова понятным, затащить его обратно в рамки своего мира, ограниченного, мира прошлого поколения, из которого любой ребенок вырастает и идёт дальше, в новое...
Или, если шире, то вот человек живёт всю жизнь в когнитивном кризисе, в области непознаваемого, так сказать, в практическом агностицизме. По сути, один из немногих на планете, кто действительно знает, насколько он ничего не знает, и насколько необъясним этот мир. Где шаг ступи - и то, что ты знаешь об устройстве мира, о его законах - уже неактуально. И только находясь за гранью понимания, он чувствует себя полноценно, так как человеческая логика там не работает, и приходится либо дохнуть, либо целиком переключаться на интуицию - то есть, просто выходить за уровень понимания, выше его, выходить в иной план бытия. Потом возвращаться с урванными там искрами Истины. Которые не знаешь, как здесь применить... И просто продаёшь, проедаешь, пропиваешь.
Вот у него рождается дочка, которая гораздо конгениальнее (пафосное слово, но наиболее подходящее) тому миру, чем этому, которая принадлежит тому и, взрослея, неизбежно уходит в него. Но это отца пугает, он, всё-таки, цепляется за уровень понимания, он живёт в нём. И даже уходит в тот мир интуиции, чтобы вернуть дочь в план понимания. Чисто из эгоистических страхов. Но так как законы того мира обращены не к менталу (желаниям), а к сути, то герой наш натыкается на то, что в действительности не за дочку пришёл просить, что это всё бренное, а за что - он не знает, не понимает, и он отрекается от попыток понимания, отрекается от бренного себя и, собственно, раскрывается для того, чтобы признать себя настоящего, сутевого, познать себя, как намекала Пифия, преобразиться... Перейти от частного к общему. От индивидуального к Единому.
Такой вот разворот. Такая вот наша любимая "научная фантастика"..